Как только журналистов не называют. Кто-то гордо ставит на чело факсимиле “IV власть”, не понимая ни философские, ни политологические признаки таковой. Кто-то же сравнивает журналиста с представительницами древнейшей профессии (и это не учителя).

Однако проблема заключается в том, что такие люди, в меру нехватки йода в головном мозгу, не могут выстроить простейших логических схем и понять одну простую вещь: журналист – это промежуточный этап между бандитом и предпринимателем.

Ведь, кто такая проститутка? Prostitute от pro + statuo, то есть «выставлять напоказ; выставлять для блуда”. Проститутка не может существовать вне рынка продажи телесной секреции. Блудницы не действуют скрытно, даже, если и существует запрет на их деятельность. Они демонстрируют себя, свои изгибы и формы, по сути, товары и инструменты заработка. При этом ты понимаешь, что коммерческое предложение поступает от предпринимательницы, они завлекает, стоя на бульваре, проспекте или трассе. В Древнем Риме существовали публичные дома – “лупанарии” (отсюда и пошло слово “лупиться”), в которые зазывали томные девицы. В патриархальных племенных союзах дочери и жены предлагали себя в качестве “угощения” гостю, так называемая гостеприимная проституция. В целом продажа тела существовала давно и ассоциировалась с сексуальными услугами. К ней мы еще вернемся.

Журналист находится в экономических отношениях по продаже информации. Его основной заработок заключается в поиске сведений о случившихся событиях и их обработке. Никто из работников медиа нигде не вывесит стоимость публикации того или иного материала, если дело не касается рекламы. Хочешь приобрести статьи, заплати, и ты получишь её с соответствующей плашкой. Но таким образом теряется и вера читателей в написанное. Никто не захочет согласиться с тем, что априори не может быть объективным и правдивым, так еще и кричит о собственной лжи, сверкая клеймом на лбу.

На журналистов многие злятся из-за джинсы. Ведь именно отсутствие надписи “реклама” превращает материал в опасную крылатую ракету, которая разрушает благодатные коммерческие, политические и социальные крепости. Джинса является чем-то зазорным, особенно, если мы говорим о невиданной свободе слова и демократическом обществе. Ведь она своей лживостью может нанести предпринимателю (политику, активисту) непоправимый репутационный ущерб.

И можно было бы согласиться, если бы не одно “но”. Джинса есть везде. Просто телеканалы CNN и FOX, получая деньги от владельцев, могут позволить себе завуалировать её в виде авторских шоу. И поверьте, мочат там бывает так, что писанина о получении очередной взятки полицейскими покажется идеалом BBC.

The Washington Post, конечно же, декларирует открытую площадку для хороших райтеров разных политических взглядов, но зачастую публикуются в газете представители Демократической партии США. Кстати, в 1905 году, когда издание купил Джон Р. Маклин, владелец компании Cincinnati Enquirer, то многие читатели отвернулись от WP из-за приверженности Маклина “демократам”.

А 7 июля 2018 года президент США Дональд Трамп в социальной сети Twitter заявил, что такие газеты как The New York Times и The Washington Post обречены покинуть рынок масс-медиа из-за склонности к созданию фейковых новостей. Хотя Дональду верить – Микки Мауса не уважать.

То есть мы не говорим о проплаченном (спонсорском) контенте. Речь идет о просачивании в информационное поле определенных, необходимых для медиа и их симпатиков (владельцев, основных спонсоров), смыслах.

Хотя, безусловно, в иностранных проектах можно найти больше правды, нежели в отечественных. Ведь они получают деньги не только из кошелька Большого Брата, но и за рекламу или подписки, находясь в развитом медиа-рынке. Чего нет у нас. А компания может работать по “белой” схеме тогда, когда он к ней может добраться внутри системы. Однако необходимых пунктов – рекламных агентств, сформированных типичных договоров о предоставлении услугах, нормальной оплаты за рекламу, желания читателей платить за материалы – попросту не существует в нашей стране на данный момент времени.

Тогда как продержаться на плаву, особенно, если ты сам или с помощью основных спонсоров вливаешь деньги в раскрутку? Появляются заказчики с упомянутой джинсой. Заметьте, не журналисты приходят себя продавать, как проститутки, а к журналистам приходят с просьбой о “помощи”. Чем лучше и “светлее” ты работаешь, тем с большей вероятностью к тебе обратятся. Сливные бачки слишком часто палятся и отправляются за горизонт событий.

Джинса является побочным заработком, который позволяет ускорить прогон крови к сердцу. И эти “грязные” деньги можно вложить в продвижение ресурса, которое привлечет посетителей, а те уже станут подспорьем для высасывания финансов из рекламодателей. Вот и закрутился волшебный цикл.

Причем хочется отметить, что не раз было замечено, как люди путают джинсу с плохо написанной статьей. Джинса очень часто является профессионально сделанным материалов, в котором выверены все “стандарты” журналистики. А если кто-то обвинил кого-то, не разобравшись в информации, то это просто глупость.

Что тогда делать? А ничего! В 90-ые, когда никто толком не знал о первичном накоплении капитала и правилах работы рынка, появлялись люди, желающие добиться успеха быстро и занять новые ниши в сфере услуг, известные нам ныне как охранные компании, трасты, коллекторы и т.д. Грубо говоря, на сцену вышли бандиты. Они, находясь внутри формирующейся системы, грабили, убивали или защищали коммерсантов, становясь субъектами предпринимательской деятельности. В то же время, между “новыми” вырабатывались правила сосуществования, которые потом закрепились в законах. Братки превратились в бизнесменов и перестали взрывать конкурентов с асфальтом.

Продажный журналист – это постбандит, которого нанимают “защитить” или “замочить” врага в свободное от работы время. Делает он это без дикости, не ломая руки и ноги, а более гуманно – словами, сохраняя пропускную способность с помощью дополнительного заработка в нецивилизованной микросхеме и мечтая стать настоящим честным предпринимателем. Эволюционный этап между обезьяной и человеком.

Проститутке даже легче. У неё права и обязанности в договоре о предоставлении услуг чётко прописаны. И искать ей халтуру не приходится. Тут, как говорится, невидимые пятки рынка всё для благодатной почвы притоптали. Кроме того, она обладает протекцией и убивать её мало кто станет. У журналиста защита существует только на бумаге. Перейдет не тому человеку улицу, один звонок, если не успокоился, то он – труп. Причем умрет он, как и положено бандиту, красиво и страшно.

А как же грантовые медиа? Да, они работают профессионально и честно. Но у них есть источник таинственного вещества – баблоса. Напиваясь из него, “грантовик”, как агент Смит, старается поглубже засунуть честные пальцы во влажное нутро скрипящей и хрипящей машины украинской журналистики, чтобы заразить её вирусом объективности. Но Нео-журналисты сопротивляются, забирая деньги в узкие карманы и понимая, что гранты пройдут, а в этой система ничего не поменяется. Легче пережить эволюции, чем пытаться прыгать на канате, стараясь приблизиться к сверхчеловеку.

Но следует помнить, что мафиозы иногда дают деньги на строительство храмов. А Нео должен построить немало пристанищ для спасения душ. Если вы понимаете, о чем идет речь…